«В твоей жизни случилось самое страшное» – эти слова когда-то были сказаны моей подруге, у которой погибла единственная дочь. Она сказала, что долго не могла понять, как к ним относиться. «С одной стороны, это, действительно, правда и я начинаю думать – чего мне уже нечего бояться. Дальше можно жить без страха. И тут же мысль – а как вообще можно жить, если в твоей жизни случилось самое страшное? После этого надо просто лечь и умереть!»

«Успокойся, возьми себя в руки, хватит уже плакать», «Надо быть сильным», «Все будет хорошо», «Жизнь продолжается, надо жить ради…», «Теперь он у Бога, ему хорошо», «Как ты?», «Я тебя понимаю», «Надо держаться».

Да часто бывает, что люди в попытке утешить горюющего человека, делают ему только больнее. Есть ряд расхожих фраз и выражений, которые часто воспринимаются как формальные послания из категории «чтобы что-то сказать». Например, когда человек после потери близкого выходит на работу, коллеги считают важным сказать: «Соболезную, но все у тебя наладится», «Держись», «Надо жить дальше». Я часто слышала, как люди говорили: «Лучше пусть молчат, чем так «сочувствуют»», потому что кроме злости и раздражения такие фразы ничего не вызывают».

Так что же делать – молчать, делать вид, что ничего не произошло? Мне кажется, что если слова идут от души, от сердца, если хочется хотя бы словом поддержать человека – говори. Не знаешь, что сказать – помолчи или скажи правду: «Я не знаю, что тебе сейчас сказать. Хочешь, я просто посижу рядом? Мы можем вместе молчать или говорить. Что мне сделать для тебя?».

«Хватит уже плакать», «Успокойся», «Возьми себя в руки»

Когда человек плачет, у него горе, он в отчаянии, фраза «Успокойся» для него звучит как «Ты ведешь себя недостойно», «Это не стоит таких переживаний», «Перестань чувствовать то, что ты чувствуешь». Это обесценивание его чувств. Надо понимать, что, если бы человек мог, он бы успокоился без всяких «подсказок». Но его горе, его страх изливаются именно в такой форме, это настолько сильные эмоции, что справиться с ними он не в состоянии. Если он плачет – просто будьте рядом. А если видите, что человек хочет заплакать, но никак не может, скажите: «Плачь. У тебя горе, дай ему выход. Ты имеешь на это право». Иногда дать человеку «разрешение» плакать, когда он сам себе его не дает – это уже большая помощь, кроме того, вы еще и снимаете с человека чувство вины за то, что он «не сильный».

«Надо быть сильным!»

На самом деле, когда мы говорим: «Успокойся», «Возьми себя в руки», «Будь сильным» – мы проявляем заботу не о человеке, у которого горе, а о себе самих. Чужие сильные эмоции тяжело видеть, мы не знаем, что с ними делать, нам хочется, чтоб это прекратилось, поэтому мы и произносим такие фразы, за которыми стоит послание: «Не демонстрируй мне весь этот ужас, твои эмоции меня пугают!».

Но иногда бывают важно сказать человеку: «Сейчас ты плачешь, у тебя горе, ты имеешь на это право. Но нам очень важно сегодня будет сделать вот это и это (например, оформить документы). Ты поплачь, но когда ты сможешь, давай это обсудим».

Бывает, что кто-то один в семье как бы забирает «монополию на горе» и позволяет себе обвинять всех, без конца биться в истерике и агрессии, не замечая, что его семье тоже очень плохо. Важно сказать: «У тебя большое горе. Но оно и у твоего мужа, и у твоих детей, твоих родителей – они все страдают. Вы должны быть вместе в вашем общем горе».

Когда еще хочется сказать человеку: «Возьми себя в руки, будь сильным»? Когда у него апатия, он отвернулся к стенке и лежит так днями, ни на что, не реагируя. Такие проявления горя – хуже, чем агрессия или плач: апатия говорит о том, что у человека нет сил. Поэтому бессмысленно от него требовать, чтоб он взял себя в руки, собрался. О нем надо позаботиться на физическом уровне: приносить ему еду, питье, кормить, если надо, поить чаем. А затем потихоньку расшевелить его: плавно вовлекать в какую-то деятельность – предложить погулять, сходить в магазин, чем-то помочь по хозяйству. Тогда силы появятся.

«Все будет хорошо», «Жизнь продолжается, надо жить ради…»

Говорить, что все будет хорошо – значит, обесценивать горе человека: он словно должен предать свою любовь к ушедшему и снова жить, как ни в чем ни бывало. Естественно, он не хочет об этом слышать. Человек в остром горе думает совсем иначе: «Мне будет хорошо, только если мой близкий снова будет рядом со мной».

Хорошо может быть, но по-другому, и не сразу. Сначала ему придется научиться жить без близкого, который умер. Горе – это процесс. Человек вовремя горевания совершает огромный внутренний труд, который заключается в том, чтобы, сохранив любовь и память об ушедшем, пойти дальше по жизни без него. В начале этого пути он не представляет, как это – хорошо, но без любимого. Поэтому фраза «Все наладится», скорей, способна вызвать внутренний протест, чем поддержать.

В момент острого горя человек находится в измененном состоянии сознания, он часто не запоминает, что ему говорят друзья или психолог. Но можно сказать ему слова, на которые потом он сможет опереться: «Тебе сейчас очень плохо, будут моменты, когда будет еще хуже, а потом – лучше: будет по-разному. Так переживают горе, и по-другому не бывает. Главное, помни: ты справишься. Ты сможешь это пережить. Не торопись, дай себе время, придут силы, и ты научишься жить дальше».

Откуда такая уверенность? Дело в том, что человек имеет внутренние силы и ресурсы справиться практически со всем, уж так он устроен, мы знаем это на множестве примеров. Вы не знаете, будет ли у него все хорошо, но вы надеетесь, что он имеет силы пережить свое большое горе. Свою надежду вы передаете ему в виде установки «Ты сможешь, ты справишься» и для человека эта мысль становится опорой – «Я смогу, я справлюсь».

 «Теперь он у Бога, ему хорошо», «Бог забирает лучших»

«Теперь он у Бога» – так верующий человек может сказать другому верующему. Но и это, скорей, не утешение, а констатация: они оба верят в это. Однако боль разлуки от таких слов все равно не становится меньше: когда умирает человек, мы плачем о себе, потому что нам горько расставаться.

У человека не религиозного, не воцерковленного слова о Боге часто вызывают агрессию. Есть такой фильм, «Кроличья нора», где показано, как родители переживают смерть ребенка. Они приходят на группу поддержки, и там одна мама говорит: «Я знаю, что мой малыш сейчас ангел, он у Бога, ему хорошо. И мы рады!». В ответ вторая мама взрывается: «Что, Бог не может наделать себе ангелов?! Почему ему понадобился мой ребенок?» (более подробно о фильме мы писали здесь).

Злость и обида на Бога часто возникают в момент горя: «Почему Бог забрал моего сына (или мужа, жену)? Мне не нужен такой Бог!».

Вера – это нечто глубоко личное: у каждого из нас свои убеждения, свой жизненный опыт и опыт веры, поэтому одни и те же слова могут отзываться в людях очень по-разному.

«Как ты?»

Эта фраза – скорее, попытка вступить в контакт, когда человек не знает, что сказать, но ему важно начать говорить с тем, кто переживает потерю. А что сказать? «Как ты?» Надо понимать, что ответ на такой вопрос может быть любым, и осознавать, как ты будешь действовать дальше. Как фраза для вступления в диалог такие слова могут иметь место, но ими нельзя ограничиваться.

Можно спросить: «Что я могу сделать для тебя?». Даже если горюющий ответит: «Ничего», это тоже нормально. В какой-то момент ему нужно, чтоб его оставили одного, или он действительно не знает, чем ему можно помочь. Если у вас есть конкретные предложения, лучше их озвучить: «Давай я побуду с тобой», «Давай я приеду, помогу тебе по хозяйству, приготовлю что-нибудь», «Давай я погуляю с твоими детьми».

На самом деле, часто человеку действительно ничего не нужно – просто побыть рядом, этого достаточно. Ничего особенного говорить и не надо…

Вспоминается история про двух сестер-старушек, которую рассказал священник Георгий Чистяков: «Когда у моей восьмидесятилетней родственницы умерла сестра, с которой они вместе в одной комнате прожили всю жизнь, примерно через год она мне сказала: “Спасибо вам, что вы меня не утешали, а просто все время были рядом”.

(Чистяков Г., свящ. Нисхождение во ад. Из “записок московского священника” о. Георгий Чистяков. Впервые опубликовано в газете “Русская мысль” N 4095 от 5-11 октября 1995 года).

«Я тебя понимаю»

Обычно внутренняя реакция на такую попытку утешить: «Нет, не понимаешь!». Свои раны всегда сильнее болят. Даже если у тебя была в жизни похожая ситуация, она – твоя, ты ее переживал иначе. Горе всегда индивидуально.

Кроме того, когда человек переживает собственное горе, ему не хочется слышать про то, как у тебя было. Ему важно поговорить о своем.

Слова «Я тебя понимаю» могут быть еще приняты, когда так сочувствуют родителям, потерявшим ребенка, другие родители, у которых тоже умер ребенок. И все равно надо быть осторожными – ситуации у всех разные.

«Держись»

Действительно, эта очень распространенная дежурная фраза, часто она не вызывает ничего, кроме раздражения. «За что держись?!» «Как держись?»

Но однажды в поезде я разговорилась с попутчицей, молодой женщиной. Она рассказала, как тяжело переживала потерю мужа, много плакала, тосковала. У нее был пожилой свекор, к которому она относилась с большой теплотой. И однажды поехала к нему, чтобы поддержать, побыть рядом. Однако когда она приехала, то поняла, что если начнет говорить, то разрыдается. Она не хотела плакать – она же приехала поддержать, а не быть утешаемой.**

Получилось так, что они просто молча просидели весь вечер за столом. Пили чай и молчали. А когда она встала, чтобы попрощаться и уйти, свекор обнял ее и сказал: «Ты уж держись, дочка». И в этих словах звучало столько любви, заботы и тревоги за нее, столько желания помочь и хоть как-то поддержать, что она потом призналась: «На меня как будто благодать спустилась в тот момент и я поняла, что смогу пережить свое горе». Слушая ее, я поняла, казалось бы, очевидное – не столько важны слова, сколько те чувства, которые стоят за ними.

Чем помочь? Неравнодушием

Как же помочь человеку в горе, как подобрать правильные слова, чтобы поддержать, а не ранить? Это действительно непросто. Нет заготовок на этот случай и быть не может. И наш страх, наша растерянность пред чужим горем нормальна. Как нормально ощущение собственного бессилия перед трагедией, когда ты хочешь помочь и не знаешь, как это сделать.

Я много лет работаю с людьми, переживающими острое горе, и все равно каждый раз перед встречей с человеком нахожусь в каком-то ступоре: я не знаю, что именно скажу ему. Но когда ты вступаешь в контакт с человеком, появляется эмоциональная связь между вами, слова приходят сами. Для каждого они будут свои. Поэтому мне кажется очень важным – почувствовать человека. А это точно не получится, если ты к нему равнодушен. Мы можем поддержать человека только тогда, когда мы эмоционально вместе с ним, когда нам не все равно.

Есть притча о том, как в болоте северной Персии тонул человек. Он весь погрузился в трясину, и только голова его еще выглядывала. Несчастный орал во всю глотку, прося о помощи. Скоро целая толпа собралась на месте происшествия. Нашелся смельчак, пожелавший спасти тонущего. «Протяни мне руку! – кричал он ему, – Я вытащу тебя из болота». Но тонущий взывал о помощи и ничего не делал для того, чтобы тот смог ему помочь. «Дай же мне руку!» – все повторял ему человек. В ответ раздавались лишь жалобные крики о помощи. Тогда из толпы вышел еще один человек и сказал: «Ты же видишь, что он никак не может дать тебе руку. Протяни ему свою, тогда сможешь его спасти».

**  Персональная информация в этом отрывке изменена, все совпадения случайны.

Если вы читаете этот текст, возможно вам будет интересно также прочитать:

«Лучшие слова, которые можно сказать человеку в горе» и «Как можно поддержать ребенка в горе».

Автор статьи:  Лариса Пыжьянова

Практически всегда мы сталкиваемся с большим количеством вопросом от будущих участников групп поддержки: «Что будет происходить на группе?», «Что нужно говорить на группе?», «А если я расплачусь?», «А если я не захочу говорить?» и так далее и так далее.

Все эти вопросы чаще всего обусловлены возрастающей тревогой или страхом перед группой. Таким уровнем беспокойства, что участники порой и не всегда доходят до первой групповой встречи. Все эти чувства – тревога, страх и другие, совершенно нормальны, ведь будущие участники мало того, что могут не знать, что будет происходить на группе, какие будут участники, истории, какими будут реакции самого человека, но и к тому же придётся столкнуться со своей тяжелой историей, со своими тяжелыми чувствами, мыслями.

Что важно знать о группе поддержки:

•  Основная цель группы – это дать возможность участнику получить поддержку в ситуации в период непростого жизненного опыта.
•  Задача ведущего создать безопасную среду внутри группы, для этого существуют правила группы, где исключаются оценочные суждения, грубые высказывания, неуважительное отношение к опыту другого человека. А это значит, что участники могут говорить о разных чувствах, но стараясь не ранить другого.
•  Правило «Стоп!» – это важное правило, которое говорит о том, что если в группе возникает какой-либо дискомфорт, например, от слов ведущего, рассказа участника и т.д. Участник может остановить процесс, позаботиться о себе и дать возможность позаботиться группе и ведущему о нем.
•  На группе любой участник сам выбирает, что он хочет рассказать. Он может говорить о состоянии «здесь и сейчас» или поделиться прошлым опытом, в может быть будущими опасениями. Участник так же выбирает будет ли его история подробная, с деталями или наоборот, описывающая только общие черты.
• Также любой участник может выбрать вообще ничего не говорить на встрече, если у него нет такого желания или готовности.
• В группах поддержки, есть своя определенная, достаточно понятная структура. Она необходима для эффективной работы группы. Но не смотря на наличие подобной структуры, участники могут говорить о своих пожеланиях и потребностях. Например, участником важно, чтобы психолог больше рассказывать о тех или иных феноменах (психообразование), либо чтобы на группе больше времени уделяли техникам стабилизации и так далее.
•  Группа поддержки – это то пространство, где вы можете разместить все свои тяжелые/болезненные чувства, слезы, мысли. Но это совсем не означает, что группа поддержки фокусируется только на негативном состоянии, на встречах часто бывает много теплых, ободряющих слов и историй, а также много юмора и смеха. Ведь иногда смех, даже в самой тяжелой ситуации может быть исцеляющим и поддерживающим.

Все выше описанное, помогает понять, что группы психологической поддержки – это то место, где вы можете свободно говорить о себе, своих мыслях и чувствах, где вы можете быть собой, не прячась, и конечно, где вы можете учиться слушать себя, поддерживать себя и разрешать другим поддерживать вас.

Автор статьи: Екатерина Протопопова

Люди, переживающие развод, проходят этот период очень по-разному. Кто-то легко справляется сам, с помощью друзей, но некоторые действительно нуждаются в профессиональной помощи. Важно наблюдать за своим состоянием, относиться к нему внимательно, бережно и не побояться сказать себе: «Да, кажется, мне нужна помощь!».

Но как же все-таки понять, что пора искать дополнительную поддержку?

• Например, если вы чувствует сильную подавленность, замечаете, что многие вещи, которые приносили радость, сейчас безразличны, неинтересны, чувствует себя никчемным, плохим, виноватым во всем и это состояние не изменяется в лучшую сторону, даже если жизнь вроде бы налаживается.

• Или может быть, переживая, пытаясь найти поддержку у близких, вы слышите такие фразы: «Да что тут переживать, уже два месяца прошло, забудь»; «Подумаешь развелись, сейчас все разводятся»; «О чем тут грустить, нового/новую найдешь!», но не испытываете при этом облегчения.
• Вы запутались в своих чувствах, не знаете, как поступить, любое возможное решение кажется недостаточно верным.

• После развода вам нужно решать те вопросы, о которых раньше даже не приходилось задумываться, а сил нет, и не ясно, с чего начать, как подступиться.

• Вы чувствуете себя брошенным, никому не нужным, думаете, что в будущем не может быть ничего хорошего и никто не может теперь вами заинтересоваться.

• А для кого-то этот процесс даже может быть радостным, приносящим облегчение, стать долгожданным ответом на некоторые внутренние вопросы. Но, как ни странно, даже такой человек может столкнуться с трудностями, например, с непониманием своего нового положения, социальной роли, или испытывать затруднения с тем, как сохранить отношения с бывшим супругом, наладить быт общих детей, «поделить» друзей и родственников. Если эти вопросы долгое время продолжают вас беспокоить, и ответы на них не удается найти, это тоже может быть поводом обратиться за помощью.

Наверное, было бы проще описать те случаи, когда человеку не нужна помощь в ситуации развода, так как очень разнообразны причины, вызывающие трудности, мешающие справиться. Мне, как специалисту, важно говорить о том, что развод – это та ситуация, пережить которую может быть по-настоящему нелегко и напоминать, что искать поддержку не стыдно, это совершенно естественно и профессиональная помощь может облегчить ваше состояние.

Автор статьи: Ульяна Петецкая

Сексуальное насилие одна из наиболее стигматизированных тем, поэтому неудивительно, что вокруг нее появляется много мифов. Чем же они опасны? Чаще всего эти мифы искажают факты, перекладывают ответственность на жертв и тем самым оправдывают самих авторов насилия. В результате чего снижается возможность обращаться за помощью, говорить о факте насилия и справляться с последствиями насилия.

Ниже приведены 5 мифов о сексуальном насилии и их опровержение.

Миф № 1 Жертвы могут спровоцировать акт насилия, когда они вызывающе одеты.

Факт: Нет никаких данных, которые бы говорили о связи между “вызывающей одеждой” и актом насилия. Изнасилование представляет собой преступление против личностной неприкосновенности и ответственность за это преступление лежит на авторе насилия, но никак не на пострадавшем. Ни одежда, ни особенности поведения не являются приглашением к нежелательной сексуальной активности. А идея в которой транслируется мысль,что жертва может провоцировать кого-то своим внешним видом, как бы говорит, что кто-то может хотеть быть изнасиловнным, но мы должны помнить, что никто этого не хочет. Изнасиловние имеет тяжедые психологичекие, физические, социальные последствия и никто не может желать пережить это.

Для большей иллюстрации того, что нет никакой связи  между одеждой и насилием, университет Канзаса проводил художественную выставку под названием «Во что ты был одет?» На выставке была показана одежда, которую носили люди, когда их изнасиловали.

Миф №2 Изнасилование можно избежать, если не ходить в позднее время по темным переулкам и “опасным” местам.

Факт: Изнасилование может произойти в любое время суток и в любом месте. Согласно отчету, основанному на данных ФБР, почти 70% сексуальных посягательств, сообщенных правоохранительным органам, имели место в месте жительства жертвы, преступника или другого лица.

Миф № 3 Изнасилование обычно совершается незнакомцами. Это нельзя считать насилием если в него вовлечены люди, состоящие в близких отношениях.

Факт: Большинство изнасилований совершаются кем-то, кого жертва знает. Среди жертв в возрасте от 18 до 29 лет две трети имели прежние отношения с правонарушителем. Чаще всего женщины подвергались сексуальному преследованию со стороны парня, бывшего партнера, одноклассника, друга, знакомого или коллеги.
Сексуальное насилие может быть совершено в любых отношениях, в том числе в браке, на свиданиях или с друзьями, знакомыми или коллегами. Сексуальное насилие может происходить в гетеросексуальных или однополых отношениях. Неважно, существуют ли текущие или прошлые отношения между жертвой и автором насилия- нежелательная сексуальная активность все еще является сексуальным посягательством и является серьезным преступлением.

Миф №4 Только молодые и привлекательные женщины подвергаются сексуальному насилию.

Факт: Вера в то, что только молодые, красивые женщины подвергаются сексуальному насилию, проистекает из мифа о том, что сексуальное насилие основано на сексуальном желании и физическом влечении. Сексуальное насилие является преступлением власти и контроля, и правонарушители часто выбирают людей, которых они считают наиболее уязвимыми для нападения, или в отношении которых, по их мнению, они могут отстаивать свою власть. Жертвы сексуального насилия происходят из всех слоев общества. Они могут варьироваться по возрасту от очень старых до очень молодых. Многие жертвы сексуального насилия моложе 12 лет.

Шестьдесят семь процентов всех жертв сексуального насилия, о которых сообщили в правоохранительные органы, были несовершеннолетними (в возрасте до 18 лет); 34% всех жертв были моложе 12 лет. Каждая из семи жертв сексуального насилия, о которых сообщили в правоохранительные органы, была моложе 6 лет. Мужчины и мальчики также подвергаются сексуальному насилию. Инвалиды также подвергаются сексуальному насилию. Предположения о «типичной» жертве сексуального посягательства могут дополнительно изолировать жертв, поскольку они могут чувствовать, что им не поверят, если они не разделяют характеристики жертвы стереотипного сексуального посягательства.

Миф № 5 Все жертвы сексуального насилия немедленно сообщают о преступлении в полицию. 

Факт: Есть много причин, по которым жертва сексуального насилия не может сообщить о нападении в полицию. В первую очередь очень нелегко говорить о сексуальном насилии. Опыт повторения того, что произошло, может заставить человека пережить травму. Кроме того, удерживать от обращения в правоохранительные органы может страх возмездия со стороны насильника, стыд, страх, что могут не поверить или обвинить в том, что это вина самой жертвы. К сожалению, сообщение об акте сексуального насилия в полицию является скорее исключением, чем нормой.

Автор статьи: Мария Кривошеева

Само понятие «эмоциональный голод» подразумевает, что некоторые люди сталкиваются с перееданиями, как следствием эмоциональной неудовлетворенности. Справедливо то, что мы далеко не всегда едим по физическому голоду. Порой мы обращаемся к еде, чтобы успокоиться, справиться со стрессом, наградить себя за что-то. Мы устаем и заказываем пиццу, испытываем одиночество – съедаем большую пачку мороженого. Еда помогает нам почувствовать себя лучше: мы «кормим» наши эмоции, а не желудок, но, к сожалению, разрешению эмоциональных проблем она не способствует. В краткосрочном моменте мы испытываем облегчение, а дальше встречаемся с тем, что к нашим первоначальным переживаниям добавляется чувство вины или разочарование в себе из-за переедания.

Если вы:

• склонны есть больше, когда испытываете стресс;
• едите без выраженного чувства голода или продолжаете есть даже когда насытились;
• едите, чтобы почувствовать себя лучше, а именно успокоить себя в моменты, когда тревожитесь, расстроены, скучаете и пр.;
• награждаете себя едой;
• едите до ощущения переполненности;
• еда дает вам чувство безопасности, помогает вам;
• но при этом и создает переживание потери контроля – можно предположить, что вы являетесь эмоциональным едоком.

В том, что мы все время от времени обращаемся к еде, как способу взбодрить себя, утешить или похвалить нет ничего плохого. Стоит задуматься в том случае, если она становится первым или единственным механизмом совладания с эмоциональными переживаниями. Когда первым шагом в попытке справиться с раздражением, усталостью или тоской, мы делаем шаг в сторону холодильника – и запускаем цикл, в котором застреваем без попытки разрешить проблему, которая, на самом деле, заставляет нас переживать. Этот цикл выглядит следующим образом: происходит нечто, вызывающее эмоциональную реакцию; вследствие этого возникает непреодолимое желание есть; объем съеденного превышает тот, который хотелось съесть изначально; возникает чувство вины и бессилия перед едой.

Пока мы едим, может показаться, что все налаживается, но при этом чувства, которые спровоцировали желание есть, никуда не пропадают. Более того, становится только труднее, поскольку к этим эмоциям добавляется самообвинение в безволии, которое переживается не только как беспомощность перед едой, но и как неспособность решать проблемы. Хорошая новость: изменения ситуации к лучшему возможны. Есть более здоровые способы справляться с чувствами, преодолевать тягу к еде и, как результат, останавливать эмоциональное переедание.

Продолжение следует.